2 часа ночи. мы сидим в машине и он меня спрашивает о том что произошло за те два года, которые мы не виделись. Мне в общем-то и ответить-то нечего, ибо ничего значимого не произошло. Ну, по крайней мере, ничего из того, о чем я могла бы рассказать как о событии…
- Ты когда в буэнос айрес?
- Не знаю.
- Много работы?
- Ну, ты же понимаешь, что работа не главное. Когда есть желание, то всегда найдется способ его реализовать.
- Тогда что с желанием?
- Его нет. Ну, по крайней мере, пока нет.
- Почему?
- Ну, помнишь, я тебе писала? Собственно, с тех пор ничего не изменилось. Потому что, приехав туда, я буду заставлять себя ходить на милонги. С удовольствием ходить по урокам, и прогуливать милонги. И не потому, что я перестала любить танго. Вовсе нет. Я, может, только сейчас начала понимать, что оно мне дает. Я только сейчас начала чувствовать и проживать то, чему ты меня учил. Но я не вижу во всем этом смысла более. Ты научил меня получать удовольствие даже на уроке и танцевать всегда, даже когда я учусь, даже когда у меня мозг включен и работает на 100%. Но вместе с этим и пришло понимание, что же я ищу на милонге. А там его как раз нет.
- И что же ты ищешь?
- Знаешь, когда я впервые попала в Буэнос Айрес, я увидела какой-то совсем особенный мир. Мир тотального равенства. Мир, где ты был равным танго-мэтрам и танго-монстрам. Я попала на свою первую милонгу (это была милонга в «Эль бесо») в день прилета. Я ее проспала. Потому что поспать за 20-часовой перелет мне так и не удалось. Потом было 6 часов классов, и в результате я, конечно же, собравшись на милонгу прилегла на полчасика. Проснулась я часа через три. и долго не могла понять который час, и сомневалась в том, что мне надо туда ехать, ибо думала что поздно, и все уже давно разошлись. Но приехала я на 8 дней и все таки решила не пропускать милонгу, а хотя бы посмотреть, как его танцуют, это танго. Тут на родине. Какое оно, это самое аргентинское танго на самом деле. Я быстренько собралась, вызвала такси и приехала на милонгу. У меня не было иллюзий потанцевать на милонге. Ну, кто я? Начинашка, толком ничего не умеющая, а тут Буэнос Айрес и монстры танцевания. Никто в мою сторону даже и не посмотрит. Я пришла, меня усадили за столик. Я заказала себе бокал вина и уселась смотреть. (надо отметить, что про кабесео на тот момент у меня были такие условные представления, я так мало об этом знала, и была уверена, что не умею, не увижу и не пойму этих условных обозначений, что и вовсе не парилась и приняла как факт, что танцы на сегодня мимо и я только посмотреть). Сидела я минуты 2. Потом меня ловко скабесеил какой-то дедушка, и далее деды взяли меня в оборот. Протанцевав полтора часа без перерыва, я таки решила, что там у меня вино стоит, да и посмотреть я намеревалась, а с танцпола не видно. Я угнездилась за свой стол и начала наблюдать. И, собственно, тогда я увидела у барной стойки человека с бокалом виски. Он был стар, ему было 60, а может и больше, он был красив, мощен, харизматичен. Он не танцевал. Он стоял. Стоял и смотрел на танцующих. Он стоял так, что было видно, что танцует он лучше, чем все танцующие в этом зале вместе взятые. Он притягивал к себе внимание и внимания ни на кого не обращал. Он был погружен в свои мысли. Кто знает о чем они были. На следующий день кто-то мне сказал, что на милонге в Эль Бесо был сам Гавито. Это был конечно он. И на следующий день своего пребывания в Буэносе, я с ним познакомилась. Просто подошла в Каннинге на милонге и спросила дает ли он частные уроки. Он сказал, что да, отправил меня танцевать и добавил, что сам меня найдет и скажет что и когда. Короче, на третий день пребывания, я ехала в на частник к самому Гавито. Собственно, там я познакомилась с похожим на сморщенный овощ Фляко Дани и научилась пить матэ. А потом эти старики взяли надо мной шефство: они рассказывали мне о танго и традициях, давали советы бывалых о том, как вести себя на милонге, что делать, как выбирать партнеров, как избегать квазиморд, франкенштейнов, фриков и записных ловеласов. И отеческим взглядом присматривали за мной в пространстве милонги. А потом эта привычка распространилась и на всех остальных дедов, сидевших за их столом. (кто-то их прозвал худсоветом). Так вот, кто-то из них приглашал меня танцевать, большинство нет, но тут было не в этом дело. Они с одной стороны блюли пространство милонги, ее традиции, а с другой стороны вполне себе открыто и очень по-человечески общались с такими как я. Ну, танцевала я на тот момент год или полтора. Это было именно то, что привлекает в танго, это то, про что социальные танцы вообще. Когда ты можешь быть никем, не иметь социального статуса в этом пространстве, но, попадая в него, ты уже часть некоей общности и ты ценен сам по себе, независимо от того, что ты умеешь и как ты танцуешь. Именно поэтому мне и удалось перетанцевать со всем танго олимпом того времени, именно это мне и дало понимание «про что» оно это танго. И кстати, каждый из моих учителей говорил, да эстетика танца важна, но содержание всегда важнее формы. А потом, когда вдруг танго стало коммерческим мероприятием, и с каждым годом людей, привносивших на милонгу ту самую, пресловутую социальность и традиции, становилось все меньше и меньше, стало происходить кучкование по интересам.
- Аааа, ну да стал появляться танго-фэшн.
- Это что еще такое?
- Это когда люди назначают себя звездами, и в силу своего звездного статуса начинаю общаться только с теми, кто такая же звезда.
- Ну, собственно, то, что происходит сейчас в танго обусловленно именно этим. Те, для кого танго — это профессия, дистанцируются от тех для кого они работают. И люди, приходя танцевать, уже не видят самое лучшее, что есть в танго, его социальную часть, и, естественно, они идут за эстетикой. эстетика социального танцевания — она внутренняя, ее не всегда видно, ее надо прожить и прочувствовать, и она не такая эффектная, как сценический вариант танго. Для того чтобы поймать кайф от социального (читай аргентинского) танго, надо умудриться прожить этот танец с кем-то кого ты не знаешь, довериться человеку, которого ты никогда не видел, открыть кусочек себя. Когда ты это делаешь, уже не очень важно куда ты ставишь ноги, или достаточно красивое у тебя болео. Знаешь, в свою первую поездку в Байрес у меня был такой чудесный опыт. Я ехала на такси и таксист ни слова по-английски не говорил, а я в тот момент по-испански ни слова, у меня с собой даже словарика или разговорника не было:) Так вот, ехали мы на Боедо, это минут 15 наверное заняло, за эти 15 минут он узнал обо мне все: что я тут делаю, откуда я, и даже замужем ли я. Как мы общались и, главное, понимали друг друга, если у нас не было общего языка? Просто у него был интерес и желание пообщаться. У него была потребность в общении. И тогда такая потребность была и на милонгах. А сейчас ее нет. Так зачем мне ехать так далеко, если здесь я получаю тоже самое?
- Нанита, ты не можешь так говорить!
- Почему?
- Потому что ты знаешь, что такое танго, и знаешь в чем ценность танго. И это твоя ответственность в том числе, отдавать то, что ты уже знаешь.
- Марсе, я не аргентинка. И мой опыт всегда будет рассматриваться, как вторичный. Это довольно-таки снобский мир. Почему-то считается, что настоящее аргентинское танго танцуют только аргентинцы. Очень похожее я наблюдала в джазе, почему-то если человек негр, то его готовы сразу назвать джазменом:) Но джаз это состояние души и мозгов, а не цвет кожи. И танго это состояние души и мозгов, а не паспорт с синей обложкой:)
- Это особенность танго-фэшна. Но все равно это обязанность каждого из нас, каждого кто знает, транслировать это знание дальше, потому что иначе от танго останется только гимнастика.
- Ну, вот я опять всем должна:) теперь я должна и танго и Буэнос Айресу:))) и что-то куда-то транслировать:))) Марсе, я не радио:)
- Так когда ты приедешь в Буэнос Айрес?
- Не знаю…
